ТООО ветеранов и пенсионеров прокуратурыЛюди, факты, события Люди, факты, события
Б.А. Селунский
22 июня 1941 года яркое летнее ласковое солнце безмятежно освещало поле за селом, на котором нас, допризывников - вчерашних десятиклассников, военкоматчики знакомили с азами военной службы.
Как тогда было принято, после "левой-правой" стали играть в "кошки-мышки", то есть в "красных и белых". И вдруг к замаскировавшимся разведчикам "красных" во весь рост подбежал балагур и озорник Женька и закричал: "Внимание! Внимание! На нас напала Германия!" Поначалу мы восприняли это как неуместную шутку. Но, увы... Нас немедленно построили и повели к райвоенкомату на митинг.
Тогда мы верили в то, что враг будет в ближайшие дни остановлен и в короткий срок разгромлен. Ведь мы были воспитаны, как в песнях пелось: "Броня крепка и танки наши быстры..."... и первый маршал в бой нас поведет..."
Поэтому и мои однокашники с большим желанием и нетерпением ожидали, когда Родина позовет нас под ружье. Долго ожидать этого не пришлось. Уже на 4-й день войны я был мобилизован.
Службу проходил, в основном, в частях "бога войны" артиллерии, а точнее в зенитной артиллерии калибра 85 миллиметров. Эта пушка довольно грозное оружие и не только против зенитных целей. Снаряд этого орудия весил 16 кг и пробивал бронь и "Фердинанда" и "Тигра".
В общей сложности я был зенитчиком до марта 1945 года. Командовал орудием и имел звание старший сержант. Наша батарея на Центральном и 1-м Украинском Фронтах находилась в составе действующей армии и обеспечивала защиту от вражеской авиации.
В отличии от полевой, эффективность зенитной артиллерии оценивается не количеством уничтоженной живой силы и техники, а по выполнению задачи обеспечения защиты объекта от авиации противника. Навсегда в памяти дни и ночи 1942 года. Тогда наша четырехорудийная батарея 85-го калибра с батареей 37-го калибра смогла противостоять массированным регулярным налетам немецких бомбардировщиков на железнодорожный мост через реку Угра вблизи г.Калуги. Благодаря плотному заградительному огню мост остался целым, и движение составов к фронту не прекращалось. Не смогли немецкие летчики и прицельно бомбить батарею. Разрывы снарядов вынуждали их сбрасывать бомбы беспорядочно, поэтому взрывы, к счастью, только обсыпали артиллеристов землей и пороховой гарью. Несколько немецких летчиков нашли свою погибель в нашей земле.
В марте 1945 года меня после госпиталя направили в пехоту. Завершалась подготовка Берлинской стратегической наступательной операции. Назначили помощником командира стрелкового взвода 1340 стрелкового полка 234 Ломаножско-Пражской, орденов Кутузова и Суворова стрелковой дивизии 1-го Белорусского фронта. Взвод занимал траншеи, отрытые на восточном берегу реки Одер. Немцы взорвали дамбы, и река разлилась в ширину до 12 километров. Эту преграду предстояло форсировать. Немцы методично обстреливали нас из 6-ти и 10-ти ствольных минометов. Мы называли их "скрипачами" за характерный срипуче-воюший звук при выстреле.
Примерно в середине апреля ночью нам приказали оставить позиции и скрыто двигаться в сторону правого фланга. Через 2-3 километра вышли к бухте реки, где уже нас ожидали катера военной Днепропетровской флотилии. На палубе одного из них разместился наш взвод. По бортам, в носовой части, установили ручные пулеметы, а остальные солдаты залегли вдоль бортов и изготовились к стрельбе. Палуба катера гладкая, как стол. Лежать на ней очень неуютно. Солдат успокаивало то, что на носу катеров имелась малая, всего на два снаряда "Катюша", а также пушка малого калибра и станковый пулемет.
Но, как оказалось, командование предусмотрело и более надежное прикрытие нашего десанта. Тяжелая артиллерия открыла мощный огонь по немецким траншеям на западном берегу, и катера почти без людских потерь перебросили нас на другой берег. Немцы без особого сопротивления оставили передовые траншеи и отошли примерно на километр и закрепились на опушке леса. От немцев нас отделяло ровное поле, покрытое, как зеленым ковром, дружными всходами озимых посевов.
Во второй половине дня поступил приказ выбить немцев с занятых ими позиций. Рассредоточились в цепь. На правом фланге командир взвода, а я - на левом. Короткими перебежками стали сближаться с немцами. Очереди из пулеметов били нам в лицо. Вскоре по цепочке мне сообщили, что командир взвода ранен и отправлен в медсанбат. Вскоре одно из наших подразделений нанесло удар во фланг немцам, и это решило исход боя. Немцы отступили, оставив убитых и раненых. Запомнился немецкий солдат, который в результате ранения не мог двигаться. Он лежал в воронке на спине и, не желая оказаться в плену, пытался покончить с собой. С этой целью он затолкал себе в рот яйцеобразную гранату, но из-за ранения обеих рук не смог выдернуть предохранитель. Штык-ножом ему разжали зубы, вынули изо рта гранату и самого отправили в тыл. После боя беспомощный немецкий солдат злобы и прежней ненависти уже не вызывал. Видимо срабатывало правило "лежачего не бьют".
Незабываемы дни штурма Берлина. Бои в предместьях Потсдама. Изнурительный бросок дивизии /по 50-60 километров в сутки/ к Эльбе. Там дивизия встретила весть о Победе. К тому времени от взвода осталось всего 12 человек. Так для меня закончилась война. Но еще два года до демобилизации я был в Германии, служил в военной комендатуре. И лишь в 1947 году вернулся на родину.
Архив публикаций:
Воспоминания Тверских прокуроров о войне files/Vospominaniya o voine.doc
| |||||||
2007-2016 © Прокуратура Тверской области. |
| ||||||
 Версия для печати |
| ||||||
